Мама — сердце нашего дома.
Тёплая, сильная, будто сама жизнь движется через неё.
Даже если вы далеко, её любовь всё равно рядом — в голосе, в дыхании, в спокойствии, которое возвращает с любого расстояния.

Она — опора.
Её забота бездонна, и кажется, её любви хватит на всех — навсегда.

А потом — будто воздух в доме меняется.
Незаметно, тихо.
Сначала — мелочи: не туда положила очки, забыла выключить чайник, назвала внучку чужим именем.

Ты улыбаешься: ну, с кем не бывает.
А потом приходит день, когда она смотрит прямо в глаза и спрашивает:

— А от куда Вы меня знаете?

И мир внутри трескается.
Не громко, не сразу, а где-то глубоко, в том месте, где раньше жила уверенность, что мама — вечная.

Ты пытаешься вернуть привычный порядок: поправляешь, напоминаешь, объясняешь снова и снова.
Но слова не доходят.
Как будто между вами — стекло.

Она здесь.
Но уже не совсем та, что была.
Ты ищешь способ достучаться, вернуть её прежнюю — энергичную, уверенную, живую.
Но понимаешь: это не болезнь украла её,
просто она теперь живёт в другом измерении времени.
И туда нельзя добраться логикой.

Когда живёшь рядом с мамой, у которой деменция, всё меняется.
Мир перестаёт быть прямым и понятным.
Логика больше не помогает.
Зато помогает сердце.

Ты быстро понимаешь:
Спорить — бесполезно.
Объяснять — больно.
Требовать — бессмысленно.

Она может забыть, что ты её дочь, но чувствует, когда ты говоришь по-доброму.
Она может не вспомнить твоё имя,
но узнаёт твой голос, твоё спокойствие,
твои руки.
Не нужно тянуть её в свой мир —
проще и добрее тихо войти в её.
Если мама говорит, что пора идти на работу — не спорь.
Скажи:
«Хорошо, но сначала чай».
Если ищет свою маму — не напоминай, что её уже нет.
Скажи:
«Давай вместе подождём».
Это не ложь.
Это забота.
Потому что всё, что ей нужно сейчас — не правда, а чувство безопасности.
Не точность, а покой.
Ты не можешь вернуть память,
но можешь вернуть мир в её душе.

Иногда любовь — это не слова.
Это когда ты просто рядом.
Когда держишь за руку,
когда гладишь по плечу,
когда обнимаешь вместо объяснений.
Прикосновение — язык, который деменция не стирает.
Рука на руке, дыхание рядом —
и мир снова становится узнаваемым.

И ещё — береги себя.
Ты не сможешь отдавать тепло, если внутри холодно.
Иногда лучший способ заботы — это сделать паузу.
Выйти на улицу.
Подышать.
Поплакать.
Выдохнуть.
Ты имеешь на это право.
Ты не обязан быть сильным всегда.
Ты живой.
И этого уже достаточно.

Мама — сердце нашего дома.
Тёплая, сильная, будто сама жизнь движется через неё.
Даже если вы далеко, её любовь всё равно рядом — в голосе, в дыхании, в спокойствии, которое возвращает с любого расстояния.

Она — опора.
Её забота бездонна, и кажется, её любви хватит на всех — навсегда.

А потом — будто воздух в доме меняется.
Незаметно, тихо.
Сначала — мелочи: не туда положила очки, забыла выключить чайник, назвала внучку чужим именем.

Ты улыбаешься: ну, с кем не бывает.
А потом приходит день, когда она смотрит прямо в глаза и спрашивает:

— А от куда Вы меня знаете?

И мир внутри трескается.
Не громко, не сразу, а где-то глубоко, в том месте, где раньше жила уверенность, что мама — вечная.

Ты пытаешься вернуть привычный порядок: поправляешь, напоминаешь, объясняешь снова и снова.
Но слова не доходят.
Как будто между вами — стекло.

Она здесь.
Но уже не совсем та, что была.
Ты ищешь способ достучаться, вернуть её прежнюю — энергичную, уверенную, живую.
Но понимаешь: это не болезнь украла её,
просто она теперь живёт в другом измерении времени.
И туда нельзя добраться логикой.

Мама — сердце нашего дома.
Тёплая, сильная, будто сама жизнь движется через неё.
Даже если вы далеко, её любовь всё равно рядом — в голосе, в дыхании, в спокойствии, которое возвращает с любого расстояния.

Она — опора.
Её забота бездонна, и кажется, её любви хватит на всех — навсегда.

А потом — будто воздух в доме меняется.
Незаметно, тихо.
Сначала — мелочи: не туда положила очки, забыла выключить чайник, назвала внучку чужим именем.

Ты улыбаешься: ну, с кем не бывает.
А потом приходит день, когда она смотрит прямо в глаза и спрашивает:

— А от куда Вы меня знаете?

И мир внутри трескается.
Не громко, не сразу, а где-то глубоко, в том месте, где раньше жила уверенность, что мама — вечная.

Ты пытаешься вернуть привычный порядок: поправляешь, напоминаешь, объясняешь снова и снова.
Но слова не доходят.
Как будто между вами — стекло.

Она здесь.
Но уже не совсем та, что была.
Ты ищешь способ достучаться, вернуть её прежнюю — энергичную, уверенную, живую.
Но понимаешь: это не болезнь украла её,
просто она теперь живёт в другом измерении времени.
И туда нельзя добраться логикой.